Если обратиться в банк за кредитом для приобретения технологического оборудования, то, вероятнее всего, у вас потребуют бизнес-план. И там вы напишете, чего и сколько на этом оборудовании вы будете производить, а также где, кому и почём будете все это продавать. На многие из этих вопросов ответ заложен в декларируемой производительности самого оборудования. Довольно просто определить себестоимость единицы продукции, если известен расход сырья, количество, производимое в смену, расход энергии и так далее.

Но как быть со строительной машиной? Возможен ли аналогичный бизнес-план для погрузчика или бульдозера? Большой популярностью пользуется бульдозер т 35. Все компоненты себестоимости здесь, мягко говоря, не фиксированы. Цену машино-часа как-то можно посчитать, а как посчитать срок окупаемости, так необходимый для бизнес-плана? Нормативные или паспортные сроки полезного использования могут сильно подвести, когда дело касается непосредственно денег.

И если нет такого бизнес-плана для банка, значит, нет его и для себя, а владелец располагает самым общим представлением и о рентабельности, и о сроке окупаемости собственной техники. Шутки шутками, но должны быть границы допусков при работе с деньгами. Когда сотни единиц техники приватизировались вместе со всем хозяйством строительных организаций, не было никакой нужды ломать голову над рентабельностью каждой из ник в отдельности. Но прошло время, приватизированные машины выработали свой ресурс, и тем организациям, которые выжили, приходится обновлять парки. И покупать уже за свои «кровные», как оказалось, весьма дорогие средства производства. А значит, «мерилом» отмеряется каждому новому владельцу.

Тут то и должен ему на помощь прийти бизнес-план, который покажет, покупать или арендовать, и если покупать, то каков будет реальный срок окупаемости. Кажется, пока в России такой подход выглядит излишне куртуазным. Вы скажете: что тут думать, бери в лизинг и работай. В том-то и проблема, что лизинговые платежи выплачиваются из оборотных средств компании, которые в конце концов покажут общую балансовую стоимость машины, но принесла ли она прибыль — вот в чем вопрос. Потом, в процессе работы, все компоненты себестоимости выяснятся, бухгалтеры их надлежащим образом разнесут по статьям, потихоньку через годовую амортизацию перенесут стоимость машины на разные «процентованные» объекты. И никто никогда не узнает, была прибыль принесена конкретной машиной или нет.

Когда машина проектировалась и изготавливалась, в неё был заложен определенный ресурс по наработке, который должен был обеспечить выполнение определенного объема работ. Так вот, цена этих работ в разных рыночных средах разная. Например, котлован под строительство больницы одинакового размера в Урюпинске по сравнению с европейской провинцией по цене окажется втрое дешевле даже при использовании одинаковых экскаваторов. А, собственно, почему? А потому, что никто не потратится на подготовку стройплощадки, потому, что оператору заплатят в десять раз меньше, потому, что заправят в экскаватор ГСМ сомнительного присхождения, и потому, что «сервис» этому экскаватору проведет не профессионал. Эта история обычна, но по этой причине экскаватор не может состоять как удачный бизнес-проект, а экскаваторщик останется нищим. Так как сервис в России является предметом жесткой экономии, машина не нарабатывает своих часов и простаивает в ремонтах. Рынок же сервисных услуг как был в эмбриональном состоянии, так остается и поныне. Таким образом, цена машины и ГСМ у нас приближается к среднеевропейской, а выручка от эксплуатации далеко отстала. Бизнес-проект экскаватора (если бы он был составлен) показал бы убыток.

Автор: Август Смирнов